Разрешите мне выпить вина,

Не до пьяну, а так, чтобы слышать,

Как над окнами бродит луна,

Освещая промерзшие крыши,

Чтобы было не страшно терять

Вереницу ночей запоздалых

Так хотевших с луной полетать

И разбиться о старые шпалы.

Загляните за облачный край,

Вы увидите как невесомо

Проплывает потерянный рай

Над антеннами вашего дома.

А потом оглянитесь вокруг

И поверьте, что это - начало.

Надо мной караваном на юг

Столько раев уже проплывало!

Пустота... Не распахана водная гладь,

Полосатых не видно столбов,

Я пытаюсь упрямо найти и поймать

Отголоски несказанных слов.

А мосты, как тетради, старательно сжег,

Чтобы стало немного светлей.

Пустота на трапециях пыльных дорог,

Перекрестиях летних путей.

Расслоился бензиновый чад у реки,

Залегает морщинка у рта...

Отголоском пропавшим себя нареки,

Помани за собой, пустота.

Ночь без протокола. Разное о разном...

Тянутся минуты, склеивая мрак.

Пальцы на перилах вязнут в чем-то красном.

Краска или... Краска! Красили чердак.

Тихо и пустынно. Растревожит слезки

Ветер, прорываясь мыслью между труб.

Вытравлю стихами узкие полоски -

На небритой коже глянец алых губ.

Что прошло - то вышло. Нужно ли иначе?

Скоро примет жертву пятая весна,

Примет, улыбнется, жаль, что не заплачет,

Мне бы приглянулась плачущей она.

Пятая, восьмая... Месяц разбухает,

Ночь от ночи ярче желтая кайма.

Ветер, надрываясь, воет, не стихает,

Свистом притупляет лезвие ума.

Ах, какие слезы! Гроздья винограда!

Поискать бы - негде - зимние края!

Женщина в печали - мне другой не надо,

Слезы в поцелуях - ненависть моя!

Отвернусь от ветра, воротник - повыше,

На слова и вздохи разве хватит сил?

Лезвие продрогло, тень одна на крыше.

Я б и сам заплакал, если б сильным был.

... А весна - злодейка в пятницу сорвалась

С полки календарной снежною крупой,

Ветер поседевший сбросил с крыши жалость,

И оставил злобу мерзнуть за трубой...

Может быть ждали, а может и нет,

Цепких побегов по платью бетона,

Легких, как птичий смешной менуэт,

Липких, как нота церковного звона.

Ждали? Признайтесь! Закручен канат,

Схвачены линии тонких запястий -

Он не придет, он привычно распят

На перекладине личного счастья.

Все нипочем, но белеют зрачки,

Вырваны с кровью лихие порывы -

Солнечный свет отражают очки,

Кожаный плащ прикрывает нарывы,

И как на грех вырывается стон,

Вязнущий в рамке последней картины -

Черные нити плетут в небосклон

Желтые руки ночной Магдалины.

И женщина с рюмкой пресытили тело.

Казалось у бога хорошего много,

Какого же черта нам все надоело?

Где не были мы? Вот в тюрьме, ну и что же?

Для нас и планета – “места заключенья”.

Сейчас остограмлюсь, и видно по роже,

Что пью исключительно для исключенья.

Сжигают желанья порока,

О том, что душа, не вмещая огня,

Сгорит, словно порох, до срока?

Ищу тишины и прохлады в саду

У щедрых цветущих черешен,

Но даже в саду я горю, как в аду,

И знаю, что намертво грешен.

А если скажу – снизойдет благодать

Дождем на негаснущий пламень,

И, зло зашипев, он начнет остывать –

Души моей огненный камень?

Я не знак, не примета, не весть я,

Как угодно меня назови…

Из другого явившись созвездья

Соблюдаю законы Земли.

Принимаю и бремя, и крест я

Не живущих, хотя и живых,

Маскируюсь под праведных бестий,

Гримируюсь под грешных святых.

Лишь ночами под пьяные крики

С чердаков человеческих гнезд

Я смотрю на холодные лики

Не зовущих на родину звезд.

А когда и они замирают

Под расслабленной кожицей век,

Засыпаю, и даже не знаю –

Неужели и я человек?

Придут – еще будут! – прохладные ночи,

И строй тополей за углом шестипало

Помашет ветвями, что станут короче,

Вослед уходящему в царство Тантала.

На что бы остаться? – И здесь не напиться!

В седой духоте ощутимее жажда,

Но в мутной воде лишь испитые лица,

От грязи и лжи никакое не страждет.

И день ото дня все мутнее водица,

Все ниже цена за глоток этой жижки,

Уже не напиться – уже не отмыться!

Уже захлебнуться похмельным излишком!

Придут – не забудут – прохладные ночи,

Им строй тополиный помашет уныло

Последним листом с чередой многоточий

За строчкой “дождался, но душу размыло…”