Со времени Льва Толстого, оспаривать роль личности в Истории, стало чуть ли не “хорошим тоном”. Однако… Роль личности в Истории видится мне практически абсолютной – Александр Великий, Гай Юлий Цезарь, Наполеон – личности, которые своей волей изменили само течение истории. И фигура Рамсеса Великого стоит среди них первой. Битва при Кадеше – великая победа Великого Фараона изменила ход Истории глобально. Рамсес разгромил последнего царя суверенного Хеттского Царства – Маттусили. После Кадеша распад царства Хатти продолжался всего семьдесят лет.

Фараон Нехо II, уже после полного падения Ассирии в 605 году до н. э. выступил войной против не менее известного вавилонского царя – Набсура (Навуходоносора). 150-тысячная армия Набсура сошлась в Палестине с 32- тысячной армией Нехо. В результате, оба царя разошлись, причём (как всегда бывало в древности), каждый заявил о своей победе. Но, Набсур потерял убитыми 50 000 человек, а Нехо II - 4 000.

Наконец, после освобождения Египта, Александр Македонский, ввиду почти полного истощения людских ресурсов своей армии, собрал 10 000 египетских колесниц (из охраны храмов, то есть 20 000 солдат), присоединил к ним свой пятитысячный “спецназ” и разгромил миллионную(!) армию Дария.

И это при том, что армия Египта была профессиональной и вольнонаёмной. Солдатам платили много, так что для древнеегипетского крестьянина было большой честью и реальной возможностью обеспечить семью, нанявшись в армию. Тем более, что Египет вёл войны редко, в основном, короткие и победоносные с полудикими племенами – шанс быть убитым на войне был ничтожен. Желающие поступить в солдаты к “начинающему” аристократу, буквально выстраивались в очередь, что давало возможность выбрать самых молодых, сильных, ловких, в общем, физически подготовленных. Крестьян в армии ждали золото, вино, рабыни, но это их не развращало – охота и “военные игры” – практически учения, состязание в стрельбе из лука, фехтование тупыми мечами, тренировка использования копий – иногда солдаты проводили в тренировке и охоте свыше 10 лет, пока не начиналась война. К слову сказать – единая ступенчатая схема командования армии Рима, хоть и была аналогична египетской, но, основной силой в ней всё-таки были “призывники”, причём, мобилизуемые на службу в случае крайней необходимости – то есть – войны. О какой сплочённости и профессионализме могла идти речь – 250 000 римских, вавилонских, персидских новобранцев не стоили 25 000 профессиональных египетских воинов.

Хрестоматийная фраза – ответ спартанцев Дарию: “Наши стрелы закроют солнце!” – “Тогда мы будем драться в тени!” – говорит о тактике применения стрел – самого совершенного в то время дистанционного оружия. Дело в том, что во всём Древнем мире только египтяне вели из луков не баллистическую, а прицельную стрельбу, причём, на значительно большую дистанцию. Так – “лёгкая” египетская стрела била прицельно на 800 шагов, а дальнобойная – на 1500. Хеттская стрела била прицельно с 200 шагов, а баллистически – с 700. Не говоря о дальнобойных, прицельная дальность лёгких египетских стрел на 100 шагов превышала баллистическую дальность хеттских и вавилонских стрел. Но египтяне вели не только прицельный огонь. Часто в луки закладывали 3 лёгких стрелы и с 1500 шагов под углом в 30° били по плотным рядам противника, что, обычно, приводило к гибели или тяжёлому ранению трёх неприятелей.

Кстати, о структуре армии – боевая колесница в Египте играла роль современной БМП, с её мобильностью и огневой мощью. Были у Фараонов и “БТР” – четырёхколёсная повозка, запряжённая двумя лошадьми, она предназначалась для оперативной передислокации к месту битвы лучников, и, хотя намного уступала по мобильности колеснице, превосходила её по огневой мощи - лучники, под защитой тяжёлых щитов, стреляли прямо со своих повозок. Впрочем, у египтян были и “танки” – боевые слоны со “стрелонепробиваемой” корзиной, погонщиком и восемью лучниками, использовалась ещё за 1000 лет до Рамсеса. Но использовали их редко, в основном – в обороне, ибо мобильность их была низка, а так же, они требовали много воды и пищи. В полной мере мощь “состоявших на вооружении” Египта слонов, ощутил Ашшурбанипал – как в первом – проигранном, так и во втором – победоносном походе. Неуязвимые для всех видов оружия, слоны только “зверели” о стрел и просто втаптывали в землю пехоту (это было за несколько столетий до Ганнибала). Восемь лучников осыпали нападающих градом стрел, а громада слона до смерти пугала коней – они разбегались, переворачивая колесницы и сбрасывая всадников. А вот конница, не смотря на большую, чем у колесниц, мобильность, египтянами не применялась сознательно. По их, причём абсолютно справедливому, мнению – с коня практически невозможно вести прицельную стрельбу. Конницу оставили арабским наёмникам, налетавшим на врага, как ураган, и устраивавшим настоящую мясорубку.

Существует распространённое, но неверное мнение, о том, что Рамсес сам решил завоевать Хеттское царство. Напротив – Маттусили собирался поживиться добычей в богатых землях Нижнего Египта, о чём определённо говорит то, что вавилонским наёмником хеттский царь обещал половину добычи. Ведь какая добыча может быть при обороне?

Под предлогом строительства очередного форпоста против морских пиратов “Ша-Дана”, в войне с которыми “Страны Та-Кем и Хатти – союзники навеки”, на самой египетской границе, достаточно далеко от моря, строится крепость Кадеш. Необходимо сказать, что эта крепость (что подтвердили археологические раскопки) совсем не походила на морские форпосты хеттов, построенных по образцу египетских крепостей (со внутренней цитаделью, земляной насыпью внутри крепостных стен, доходящей до уровня бойниц, на которую клали каменные плиты – это было удобно и для обороняющихся – исключался риск падения с крепостной стены внутрь, к тому же – против таких стен были бессильны любые тараны). Кадеш – лёгкая крепость, созданная как перевалочный пункт хеттских войск и подстраховка, на случай египетского контрнаступления. Археологи нашли множество мастерских на развалинах Кадеша – мастерских для производства оружия. Не меньше было найдено и складов оружия – бесспорно – Кадеш – лёгкий наступательный форпост. Основная крепостная стена Кадеша находилась на наиболее удобном пути для нападения египтян, и, в то же время, через единственные в крепости ворота, в этой стене, могла выйти целая перевооружённая армия хеттов. Не случайно и место постройки крепости – между рекой Оронт и её притоком, по сути – на маленьком полуострове. Хеттам оставалось прорыть короткий канал, что они и сделали, чтобы Кадеш был защищён ещё и естественной водной преградой.

Воинство Ра разбило лагерь, ожидая подхода воинства Пта и резервного воинства Тота. В этот момент 10 000 хеттов с двумя тысячами колесниц лавиной обрушились на всего двухтысячное войско. Однако, египтяне ждали хеттов. Когда хеттская пехота приблизилась на 1000 шагов, а колесницы сильно оторвались от пехоты, грянул залп египетских лучников. Одни целились в коней, запряжённых в колесницы (когда одна лошадь падала смертельно раненой, а другая продолжала нестись вперёд, колесница на скорости 30км/ч опрокидывалась, что, обычно приводило к гибели и возницы и стрелка), другие, залпами из трёх стрел, по баллистической траектории били по пехоте. С колесниц отвечали и хеттские лучники, однако, из двух тысяч колесниц, только 600 несли лучников – остальные – метателей дротиков, так как только тяжёлым дротиком пробивался легендарный египетский щит. Но, для метания дротиков, необходимо было приблизится на “сто шагов”, что было просто невозможно при плотном огне египетских лучников. Некоторые историки считают главной причиной поражения хеттов недальновидность Маттусили, который снарядил лучниками меньше трети своих колесниц. Однако, и стрелы хеттов, и стрелы лучников колесниц вавилонских наёмников, из-за слабой “пробойности” и неудовлетворительной точности были бессильны против египтян, Маттусили старался свести дело к ближнему бою, когда преимущество египтян в дальности стрельбы минимизируется, а колесницы с копьеметателями станут “оружием победы”. Внезапная атака Маттусили на воинство Ра, когда египтяне выстроили стену из своих щитов, а от навесных стрел хеттов попросту поднимали щит над собой под острым углом, провалилась.

После вынужденного отступления с большими потерями, Маттусили продолжил создание своей мышеловки, взяв воинство Ра в кольцо. Это была битва умов, битва полководцев-аналитиков. Хеттский царь уготовил Рамсесу мышеловку, а Рамсес закинул Маттусили крючок, – слишком уж соблазнительной была идея выиграть битву, захватив в плен Фараона. И Маттусили заглотил крючок, бросив в бой оставшиеся 5 000 солдат и 700 колесниц. На подмогу им выступило шеститысячное регулярное вавилонское войско под предводительством полководца Ашшура с 400 колесниц и полуторатысячной конницей, а 8 000 наёмников из сирийских и арабских племён, Маттусили отправил наперерез подходящему воинству Пта. Около четырёх тысяч хеттов были уже перебиты, на поле битвы лежали 800 разбитых хеттских колесниц, при том, что воинство Ра практически не понесло потерь. Однако, 2000 человек с четырьмя сотнями колесниц, не выдержали бы натиска, пришедших на подмогу изрядно поредевшему, уже не десяти, а шеститысячному хеттскому войску, ещё пяти тысяч хеттов и шеститысячной вавилонской армии с общим числом колесниц, считая оставшиеся после неудачного отступления, в 2300 единиц и полуторатысячной конницы. Хетты замкнули кольцо окружения, сжимая его медленно, наученные горьким опытом неудачной вылазки. Вавилонское войско приближалось. Мышеловка Маттусили захлопнулась.

Когда ряды хеттов сомкнулись ещё плотнее, они попали в очень невыгодную ситуацию. “Зайти с тыла” к египтянам они не могли – тыла не было как такового – только круг сомкнутых щитов, из-за которых стреляли египетские лучники. Практически, большинство хеттов было вынуждено пассивно ждать, когда падёт воин, стоящий перед ним. И хетты просто пускали стрелы в небо. Внезапно на хеттов обрушились сто египетских колесниц, нанеся значительные потери. Но это была только подготовка к прорыву. Воинство Ра мужественно сражалось, зная, что внезапный удар воинства Пта, которое уже должно быть на подходе, придётся прямо в растянутый тыл хеттов – и это будет победа. Но воинство Пта всё не подходило. Его задержал восьмитысячный отряд разношёрстных наёмников Маттусили. А хетты, помимо шеститысячного вавилонского войска, могли бросить на них ещё и пятитысячный гарнизон Кадеша! Рамсес отправил на своей парадной колеснице сына от наложницы, родившегося, когда Рамсесу едва исполнилось 14 лет, дав 20 колесниц охраны, прорываться к воинству Пта. Ослабленные ударом ста колесниц хетты не были готовы к прорыву. Всего двадцать одна колесница прорвала кольцо, истребив 800 хеттских воинов и уничтожив 35 колесниц. Но, прорвавшись, они увидели, что между ними и воинством Пта – громадная армия наёмников. Сын Фараона, отличившийся большой храбростью и истребивший не менее 30ти врагов, оказался между молотом и наковальней. Он пустил в небо горящую стрелу, сообщив Рамсесу страшную весть: “Подкрепление опоздает…” После долгого и неравного боя с 30 хеттскими и 40 сирийскими колесницами, сын Рамсеса был ранен и попал в плен к хеттам. Но хетты допустили роковую ошибку – сосредоточившись в месте прорыва, как они предполагали, Рамсеса, они осуществили план Фараона – прорваться навстречу Ашшуру и любой ценой задержать его до подхода наёмников Фараона с одной стороны, и воинства Пта – с другой. В цепи хеттов образовалось слабое звено – колесница Фараона и десять колесниц его личных охранников, с двумя повозками лучников, буквально выкосили две сотни хеттов на своём пути и ринулись на Ашшура. На их пути встала тысяча хеттов из гарнизона Кадеша – Маттусили боялся, что его план не сработает. Колесницы, осыпая хеттов градом стрел, притом, прицельно, вынуждены были ехать медленно, чтобы хетты не отрезали от них повозки с лучниками. Но 16 египетских лучников смогли защитить себя сами. Колесницы прошли сквозь строй хеттов, как нож сквозь масло. Проехав более километра, они остановились. Лучники встали в позицию кругового обстрела, 11 колесниц и 16 лучников противостояли 150 хеттским и 350 вавилонским колесницам, выдвинувшимся вперёд. Между тем, пехота медленно замыкала кольцо вокруг маленького отряда Рамсеса.

Но Рамсес, колесничие из его охраны и лучники, сделавшие маленькие крепости из своих повозок и щитов, дали залп по три стрелы каждый, в приближающуюся армаду колесниц. Более пятидесяти лошадей встали на дыбы, чтобы упасть на землю замертво, колесницы опрокидывались, раздавливая собственной тяжестью возниц, копейщиков и стрелков. Ещё пятьдесят колесниц не успели отвернуть, врезавшись в поверженные колесницы – их возниц и стрелков ждала та же смерть. Но, оставшиеся четыреста колесниц приближались слишком быстро. Когда в ясном небе Палестины солнце закрыла чёрная туча, Рамсес счёл, что настал его смертный час. “Поэма Пентаура” донесла до нас его слова: “И если великий Ра отвернулся от меня, если мне суждено погибнуть на поле (битвы), то, когда, о, Ра, Ты выйдешь из-за тучи, земля будет сверкать в Твоих лучах, как рубин, от крови пролитой Твоим сыном, ушедшим в Твоё царство!” Колесницы опасно сблизились – теперь хеттские стрелы могли “доставать” египетских коней. Но, с каждым залпом, колесниц врага становилось всё меньше. В египетские колесницы полетели дротики. 7 колесниц охраны пали. Позднее, в щите Рамсеса, в его гробнице найдут 46 наконечников стрел. Ни хетты, ни вавилоняне не знали, на какой колеснице Рамсес. Это его и спасло. На своей парадной колеснице Рамсес отправил сына. Неся большие потери, – из пятисот осталось только 60 колесниц, вавилоняне выдвинули конницу. Но, вышедшее из-за тучи солнце, осветив поле битвы, изменило ситуацию. Рамсес сражался на колеснице простого воина, а Ашшур – на парадной, которую и увидел Фараон в свете солнца. Стрела Рамсеса поразила коня, но Ашшур успел спрыгнуть. Но и это его не спасло. Через несколько секунд, Фараон, стоя на своей колеснице, в одной руке держал знамя Ашшура, а в другой – его голову.

Войска Рамсеса, считая наёмников, потеряли 600 человек. Войска Маттусили – 14 000 человек убитыми и 3 000 попавшими в плен. После подхода воинства Тота, Кадеш капитулировал под гарантию свободы всему его гарнизону – это было разумное решение. Оставшаяся в количестве 14 000 армия Рамсеса, сломила бы сопротивление четырёхтысячного гарнизона крепости. Обозлённый Маттусили издал приказ: казнить каждого четвёртого из гарнизона Кадеша. На что его племянник – будущий царь Хаттусили III сказал: “Если ты убьёшь четвёртого у первого будет для тебя кинжал, у второго – яд, а у третьего – стрела!” Маттусили отменил решение. Но Хаттусили III сам предпочёл кинжал в спину царю. После переворота и воцарения Хаттусили III, Рамсес, с позиции силы заключил первый в истории человечества мирный договор – современный и по нашим меркам, – в нём шла речь об аннексии, контрибуции, суверенитете, даже экстрадиции преступников…

На главную