Необходимо помнить, что деление на «направления» и «категории»— вещь чрезвычайно опасная. Если бы литературоведов не подстерегала другая опасность — нежелание проводить это различие, нежелание признать, скажем, что «Гордость и предрассудок» и «Грозовой перевал» так же отличаются друг от друга, как «Герцогиня Мальфи» и «Майор Барбара», то от такого деления стоило бы вообще отказаться.
Всегда опасно разбирать художественное произведение по частям и выявлять его конкретные черты. Разложив какую-нибудь книгу на составные части, можно потерять способность вновь воспринимать ее как целое. Более того, одна черта произведения всегда тесно связана или даже сплетена с другой. Нельзя отделить, например, «действующее лицо» от «сюжета» или «повествование» от «фона».
«Люди часто говорят об этих вещах так,— писал Генри Джеймс,— как если бы они имели видовые различия, а не смешивались друг с другом при каждом дыхании и не были взаимно связанными частями единого выразительного усилия. Я не могу представить себе композицию, являющую собой серию отдельных деталей, как не могу представить себе описание, сколько-нибудь достойное внимания, которое не было бы по сути своей повествованием, или диалог, который не был бы по сути своей описанием; или какое-либо проявление истины, в котором не было бы ничего от случайности, или случайность, которая возникла не потому, что в ее основе лежит общий и единственный источник успеха художественного произведения — его иллюстративный характер. Роман — это нечто живое, цельное, продолжительное, как всякий другой живой организм, и я думаю, что чем дольше он живет, тем яснее становится, что в каждой его части есть нечто и от других частей.»
Хорошо сказано, четко, определенно, выразительно. Можно без устали повторять, что литературоведение, аналитическое или историческое (а эти два понятия не являются взаимоисключающими), исследование творческой эволюции, выяснение исторической обстановки, в которой создавалось то или иное произведение,— превращаются в бессмысленное и вредное занятие, если не дают нам более полного, богатого, исчерпывающего представления о рассматриваемом произведении.