Подобно тому как у писателя не получается «назидательная притча», если он не впитал свою первоначальную этическую концепцию вместе с жизнью, не удается ему и неаллегорический роман, если в избранный «кусок жизни» не вкладывается моральный смысл, если его не организует определенная система. Вот почему деление на две категории, которое мы рассматривали в этом разделе, имеет лишь условное значение. Оно помогает провести различие между двумя путями подхода к действительности, и только. Для подлинных произведений искусства такое деление непригодно, лучшие романы прекрасны как раз потому, что в них система изображения жизни полностью отвечает мировосприятию автора, и наоборот.
Различие между традицией «назидательной притчи» и плутовской традицией не сводится к различию между писателями, имеющими философскую концепцию жизни, и теми, кто ее не имеет. У каждого писателя такая концепция есть. Водораздел проходит между теми, кто отдает себе ясный отчет в своих взглядах, и теми, кто не формулирует свое мировосприятие в обобщенной форме.
В этом смысле история романа есть история поисков писателями надлежащей философии жизни. Это вовсе не значит, что роман и есть философия. Писатель может иметь весьма глубокие философские убеждения, и все же он не будет художником (хотя, если его философские взгляды действительно глубоки, если он познал человека и все человеческое, его творение может обрести определенные художественные черты). А великий художник подчас оказывается не в состоянии вместить в добротную философскую формулу свои взгляды на жизнь. Однако отношение к жизни присутствует в каждом слове, написанном писателем, и именно это отношение определяет характер и глубину системы изображения жизни в его книге. Жизнь и система ее изображения неотделимы друг от друга. Система заключает в себе развитие жизни.
РЕАЛИЗМ И РОМАИТИЗМ
Как только мы несколько страниц назад косвенно задались вопросом: откуда появились первые романы,— нам пришлось обратиться к истории. Нам не придется и впредь о ней забывать. Возникновение и развитие английского романа, как и всякого явления литературы, могут быть поняты только как часть исторического процесса.