Нельзя сказать, чтобы Генри Джеймс не обладал острым чуством социальной действительности. Наоборот, нарисованная им картина жизни, как уже подчеркивалось мною, отличается замечательной основательностью, конкретностью, изяществом и богатой выразительностью. Было бы также ошибкой прямолинейно утверждать, что писатель пленен и обманут миром,, который он изображает (обратите в этой связи внимание на отношение автора к Уорбертону, на описание американскофранцузского общества в двадцатой главе романа и на полное презрение, с которым Джеймс относится к Осмонду и его идеалам); нет, созданная Генри Джеймсом картина буржуазной жизни в Европе так же реалистична, так же объективна, как и картина действительности, нарисованная, скажем, Бальзаком, Флобером или Прустом. Для того чтобы выявить ту черту в творчестве Генри Джеймса, которая в конечном счете обусловливает ограниченность его романов, мы должны обратиться к самой сущности его философской позиции, к самой сущности его миропонимания. Ограничивающим фактором в романе «Женский портрет» является то обстоятельству, что Джеймсу не удается в конечном счете отмежеваться от ошибок миропонимания Изабеллы.
Одним из центральных, повторяющихся из романа в роман мотивов творчества Джеймса служит стремление его героев «жить настоящей жизнью», достичь полнейшего развития своега сознания и сопутствующих этому богатства и утонченности реакций на каждое дыхание жизни. И все же с этой жаждой жизни почти всегда связано ощущение смерти. Жить, как будто бы снова и снова повторяет писатель,— это значит страдать. Наслаждение, которое он находит в созерцании и описании «живой жизни» в ее самых прекрасных, самых возвышенных проявлениях, приобретает еще более острый и утонченный характер, если живущий глядит в лицо смерти. Ральф Тачет — далеко не единственный «умирающий лебедь» в произведениях Джеймса. Писатель создал галерею таких образов, среди которых ему больше всего удались Стрезер (который слишком поздно понимает то, как нужно жить) и бесподобная Милли Тил.