Вот среда, в которой вырос Лоуренс. Трагедия его жизни в том и состоит, что он — отчасти из-за глубокой привязанности к матери, вышедшей из мелкобуржуазной семьи и ненавидевшей, презиравшей жизнь, выпавшую на ее долю в замужестве за рабочим,— не сумел вырваться на свободу, к которой стремился, которая открылась бы ему, приобщись он к надеждам и борьбе окружающих людей.
Даже в первых главах «Радуги» есть зародыш сильного и коварного снобизма, впоследствии и погубившего Лоуренса. Но было бы крайне несправедливо видеть в этом зародыше «зерно» всего романа. Центральная тема книги — единение внутренней и внешней жизни, попытка выразить и, значит, разрешить парадокс, по которому всякий человек — самостоятельная единица и в то же время часть единого целого, свободен и тем не менее зависит от других людей, одинок и при этом— общественное существо.
Первые несколько страниц создают впечатление, будто Лоуренс собирается писать о некоем мистическом союзе человека и природы, но очень скоро поднятые им вопросы обнаруживают гораздо более сложный и важный смысл.
Лоуренс пишет о женщине из семейства Бренгуин:
«...Она обращена была наружу, в мир, где господствовали и созидали чужие мужчины. Стоя спиной к жаркому пульсу созидания, чувствуя его позади, они стремились открыть, что находилось дальше, расширить свой горизонт, свои пределы и свободу. Бренгуины-мужчины были обращены вовнутрь, погружены в кипучий мир созидания, вливавшийся в их вены, не находя себе разрешения.»
Лоуренс поднимает здесь важнейшие вопросы, разъясняя смысл центральной проблемы своего романа. Простой факт наличия мужчин и их физическая мощь изображаются как нечто недостаточное, задерживающее более полное осуществление чаяний рода человеческого.
«Из окон, выходивших на улицу, ей приходилось наблюдать за деятельностью мужчин во внешнем мире. Между тем глаза ее мужа были устремлены «во двор»: на небо, на хлеба, животных и землю. Она напрягала зрение, чтобы увидеть, чего добился мужчина, выламываясь к знанию, напрягала слух, чтобы услышать, какими словами он выражает свою победу. Ее сокровенные желания были связаны с битвой, которая шумела где-то далеко, на рубежах неизвестности. Она тоже хотела знать, быть частью бьющейся рати.»