«— Вот видишь,— говорил старик Осборн Джорджу,— как вознаграждаются заслуги, трудолюбие и разумное помещение денег! Взять хотя бы меня,— какой у меня счет в банке. Теперь возьми своего бедного дедушку Седли с его злоключениями А ведь двадцать лет тому назад он был куда богаче меня — на целых десять тысяч фунтов!»
И сам же Теккерей с энергией, достойной лучшего применения, портит нарисованную им картину жизни правящего класса. Лишь в редких случаях перестает он играть роль хора в античной трагедии, позволяя, чтобы изображаемая им картина достигала максимального художественного эффекта. В этих случаях талант Теккерея подмечать все крайности, все странности человеческого поведения проявляется с полной силой. Блестяще написаны сцены, где старый Осборн узнает о гибели Джорджа, где беспомощный, бессловесный, наполовину выживший из ума старый сэр Питт Кроули жалобно хнычет, когда его оставляют на попечение служанки, где леди Бейракрс сидит в своем экипаже, не запряженном лошадьми, в охваченном паникой Брюсселе; где описывается дом и семейство лорда Стайна. Но на протяжении всего романа от первой до последней страницы авторские комментарии отвлекают внимание, а то и ослабляют впечатление от слов и поступков самих персонажей.
Губителен не столько смысл этих комментариев, сколько их тон. Это туманный, двусмысленный тон. Он банален в худшем смысле этого слова. Теккерей относится туманно и двойственно почти ко всем главным персонажам, и особенно к Эмилии и Бекки. Причем расплывчатость эта идет не от тонкости мысли, не от сознания невозможности высказать всю правду, так как в каждом суждении имеется усложняющий фактор; нет, она идет от малодушия, от желания разрушить иллюзии и вместе с тем сохранить их.
Художественной сердцевиной романа «Ярмарка тщеславия» является изображение буржуазного общества и порождаемых этим обществом отношений между людьми. Это подлинный центр романа. Широта охвата действительности, яркость изображаемой картины, жизненность образа Бекки, богатство и красочность комических персонажей и ситуаций — все эти достоинства берут начало в проницательности, с которой Теккерей сумел заглянуть в сущность буржуазного мира, и в той честности, с которой он живописал его. Автор разоблачает ложь и лицемерие Ярмарки тщеславия, показывает отвратительное, гнусное духовное убожество, унижающее достоинство человека, скрывающееся за элегантностью и блеском. Теккерей изображает буржуазное общество в пору его наивысшего расцвета, когда бурно развивавшаяся экономика могла за счет созданного ею кредита содержать всевозможных прихлебателей (вот почему Бекки и Родон ухитряются жить припеваючи неизвестно на что), хотя при этом оно безжалостно вышвыривало за борт неудачников, вроде старого Джона Седли. Авторское чувство человеколюбия восстает против этого общества. И все же... и все же закрадывается сомнение: не нравится ли самому Теккерею это общество? В переводе на язык литературоведения этот вопрос звучит так: является ли «Ярмарка тщеславия» таким же абсолютно честным романом, как «Грозовой перевал»?