Употребив слово «удается», мы должны сразу же оговориться. Прежде всего Джордж Элиот и сама, как видно, не сознает, как много у Доротеи общего с обычной дамой, занимающейся благотворительностью; кстати сказать (только не будем придавать этому моменту слишком большое значение), 700 фунтов стерлингов годового дохода ограждают Доротею, не давая ей сполна испытать все последствия своей жизненной позиции.
Но еще важнее другая оговорка: бунт Доротеи можно признать удавшимся лишь в той мере, в какой он художественно убедителен. Заметно ограничивает эту убедительность та сторона образа Доротеи, которая, как подчеркивает Ф. Р. Ливис, рождена «в грезах наяву». Впрочем, эта близость героини к несбыточной мечте, ее идеализированность и недостаточная жизненность объясняются, на мой взгляд, не столько какой-либо субъективной причиной, скажем эмоциональной незрелостью самой Джордж Элиот (ведь тогда было бы просто уму непостижимо, каким образом удается писательнице сочетать подобную незрелость с тем замечательным мастерством, которым отмечен ее роман), сколько ограниченностью социально-философских воззрений автора «Миддлмарча».
Доротея выражает собой тот элемент человеческого опыта, которому не отведено места в детерминистской картине мироздания, рисуемой механистическим материализмом, в ее образе олицетворена необходимость для человека преобразовывать унаследованный им мир. В Доротее воплощена позитивная сила романа, потому что героиня олицетворяет эту важнейшую движущую силу в самой человеческой жизни. Образ Доротеи в конечном счете представляется нам все же малоубедительным по той причине, что для Доротеи нет места в системе взглядов Джордж Элиот. «Постоянный островок», символизирующий меру творческой неудачи Джордж Элиот,— это не что иное, как постоянный островок идеализма в мировоззрении автора.
Образ Лэдисло несравненно менее удачен, чем образ Доротеи; Лэдисло в еще большей степени является порождением мечты, романтической идеализацией того мужчины, которого заслуживает Доротея. Более того, только после сближения в романе линии Доротеи и линии Лэдисло образ Доротеи начинает вызывать у читателя серьезное чувство неловкости и досады. Любопытно отметить, что Лэдисло являет собой тип эстета, респектабельного дилетанта, представителя богемы, изображенного в отрыве от неблаговидных сторон богемного быта. В сущности, он является воплощением чуть ли не всего, что служило средством ухода от действительности бунтарям-неудачникам периода заката викторианской эпохи. От скольжения вниз по наклонной плоскости, неизбежного при таком образе жизни, его уберегает лишь приходящаяся весьма кстати финансовая поддержка Кэзобона, Брука и, наконец, самой Доротеи. Творческая неудача, постигшая Джордж Элиот при создании образа Лэдисло, который в художественном отношении стоит намного ниже других характеров, неразрывным образом связана с отсутствием социального. реализма б обрисовке этого образа. Лэдисло «не вписывается» в художественную канву романа, не облечен в плоть и кровь именно потому, что он лишен социальной конкретности и идеализирован.