Совсем по-другому обстоит дело с творчеством Теккерея. Здесь, напротив, все зависит от способности романиста воплотить в своей собственной личности достаточно глубокий подход к изображаемому. Удается ему это — и он действительно окружает своих кукол таким духом понимания и человечности, который, пользуясь словами, сказанными Генри Джеймсом о Фильдинге, «каким-то образом увеличивает все, что попадает в поле зрения автора, придает всему и вся особую значимость». Но если оценки недостаточно глубоки, то, создавая дистанцию между читателем и своими персонажами, автор ослабляет все впечатление от изображаемого.
Определение метода изображения действительности в романе «Ярмарка тщеславия» словом «панорамный» может ввести в заблуждение, если это понятие будет истолковываться в том смысле, что индивидуальные характеры у Теккерея не имеют значения, так как его роман носит, дескать, документальный характер. Луббок (чьи исследования, посвященные творчеству Теккерея, неизменно полны интересных мыслей) вступает, как мне кажется, на опасную стезю, когда пишет:
«Итак, тему «Ярмарки тщеславия» нельзя различить ни в одном отдельно взятом повороте сюжета, ни в каком-либо отдельно взятом столкновении характеров. Она находит свое выражение только в общем впечатлении от изображаемого мира, общества, времени, то есть от образа жизни различных слоев Лондона сотню лет назад. На страницах своей книги Теккерей сводит вместе целую толпу людей, о которых он знает всю подноготную. При этом не имеет никакого значения то обстоятельство, что связывающие их друг с другом узы подчас совершенно эфемерны. Его юная добродетельная героиня может случайно пуститься в путешествие по жизненному пути вместе с юной авантюристкой, впоследствии их жизненные пути могут время от времени пересекаться. Самой незначительной связи между персонажами достаточно для того, чтобы придать единство повествованию, ибо последнее не зависит от хитросплетений интриги. По правде говоря, это единство зависит лишь от одного факта: все многочисленные персонажи обоего пола, выведенные Теккереем на страницах его романа, чрезвычайно типичны — при всем своем колоритном своеобразии — для мира, из которого они взяты, так что каждый из них по-своему способствует усилению общего впечатления. Роман Теккерея повествует не о жизни кого бы то ни было из них в отдельности; напротив, все они вместе взятые и составляют повествование, являющее собой главу в скандальной истории состоятельной верхушки Лондона.»